В свое время мы c Cергеем Пархоменко в пылу полемики публично сказали друг другу много оскорбительных и несправедливых слов. Но читая его "Вопрос к Чубайсу" я вспоминал прежде всего его недавнее частное письмо ко мне, которое позволю себе процитировать:
Мы оба ценим одну и ту же свободу, отстаиваем одни и те же права, а ненавидим одних и тех же узурпаторов и воров, — просто выражаем эту ненависть разными словами.
Видимо, в развертывающейся на наших глазах российской катастрофе приближается какая-то последняя черта, когда исчезают стилистические разногласия и наше отношение к взбесившейся крысе (или дохлой лошади) выражается одними и теми же языковыми средствами.
Я никогда не сомневался в подлинном к ней отношении коллег Пархоменко и Быкова и до сих пор не могу понять, что объединяет их в Группе граждан, например, с г-жой Собчак, пришедшей в КС со своей четко артикулированной платформой политического обслуживания ВК (ДЛ):
Мы должны влиять на власть, не критиковать ее, а выдвигать конструктивные предложения и ни в коем случае не требовать отставки дяди Володи, так как это приведет к маргинализации протестного движения.
Возможно, играли роль какие-то тактические соображения, разделявшиеся ими до недавнего времени из уважения к адресату публичного письма Пархоменко. Но сегодня он в своем письме справедливо вопрошает, точнее восклицает:
Что еще Вы намерены так высидеть?
Какого такого "благоприятного момента" Вы еще выжидаете?
Этот вопрос-отчаяние обращен, мне кажется, не столько лично к Анатолию Борисовичу, сколько к коллективному Чубайсу — целому пласту людей во власти, условно называемых системными либералами. О реакции Чубайса мы еще не знаем, а вот обнаруженный в кустах "лучший министр финансов всех времен и народов" уже охотно сплясал экономического гопачка на том же пиру у нано-Валтасара. Я уж не говорю о несчастном публично опущенном Айфончике.
Почему же все эти отважные, мудрые, образованные люди до сих пор терпят постоянные унижения? Срабатывает механизм их ослепленности причастностью к власти, кастовой принадлежностью к верхушке режима, прекрасно раскрытый еще в знаменитом романе Кестлера "Слепящая тьма" (1940), посвященном кремлевским разборкам 30-х.
Аналогии все очевидней. Похищения, пытки, добровольные признания, показательные процессы становятся практикой наших дней, а Путин говорит о Чубайсе в той же издевательски покровительственной тональности и с теми же зловещими обертонами, как Сталин о Бухарчике, еще члене ЦК, но уже не Политбюро, за месяц до ареста и за год до расстрела.
Версию о Слепящей тьме Кремля, парализующей волю его современных обитателей, великолепно подтверждает последний доклад кудринского Комитета гражданских инициатив.
Это довольно откровенное и поучительное исследование настроений системных либералов, проведенное ими же самими. К Путину они относятся примерно так же, как Сергей Борисович и Дмитрий Львович. Но в отличие от них готовы бежать с ним марафон до 2018, а то и до 2024 года.
Ключевое слово, повторяемое в этом академическом исследовании вновь и вновь, — страх.
Не страх перед Путиным. Они прекрасно понимают, что без их активного коллаборационизма, без их медийных, организационных, профессиональных ресурсов он не смог бы продолжать манипулировать страной. Их массовый демонстративный протестный исход из власти означал бы падение путинского режима.
Их сковывает страх не перед Путиным, а страх остаться без Путина один на один с чуждым им, угрюмо безмолвствующим социумом:
"У элит могут быть серьезные претензии и недовольства, однако их преодолевает страх перед всеми, кто не "вписан в пирамиду" от периферийных элитных групп до массовых слоев общества, испытывающих обездоленность. Путин рассматривается элитами как политическое прикрытие, без которого нынешнему режиму просто не на чем больше держаться"
Скованные одной цепью. Путин не смог бы править без них. А они не смогут править без него. В этом секрет устойчивости их альянса, о чем очень убедительно говорит доклад КГИ.
Пархоменко жестко предлагает Чубайсу прикрикнуть на ВК и велеть ей знать свое место. Это действительно очень важная личностная проблема Анатолия Чубайса.
Но гораздо важнее политическая проблема коллективного Чубайса. Коллективный Чубайс может помочь стране избавиться от путинского режима, частью которого он является. Но и сам он при этом во власть в постпутинской России определенно уже не вернется. Пока такой сценарий кажется ему наивным самопожертвованием и он предпочитает покорно бежать путинский марафон с петлей на шее.
Но если режим благополучно проскочит стадию первых показательных процессов, то довольно скоро марафонцы будут вспоминать о нереализованном ими сценарии как об упущенном шансе собственного спасения.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
